И во всем разбираться самим
В недавнем прошлом ваша покорная слуга — полудохлый организм, существующий с помощью ежедневной дозы в 17 таблеток.
Если кратко, довел меня до этого чудесного состояния бывший супруг (чтоб ему жить долго и счастливо). Пять лет ада, два года последствий семейной каторги. Что случилось, как и почему — можно узнать из моей книги «Есть ли жизнь без кофе».
Отлично выгляжу, правда? Как раз читаю свой первый учебник.
Все эти два года я старательно слушала и выполняла рекомендации всевозможных специалистов. Сначала несколько помогало, потом… а как всегда, на меня в итоге окончательно забили большой болт, признав случай неизлечимым. Заодно предложили пойти почитать учебники, потому что «там все написано». Это была, похоже, вежливая замена ответу «отвали, твои симптомы не похожи ни на что нам известное, как это лечить, непонятно, денег с тебя больше брать не получается, и послать бы уже куда-нибудь подальше… например, иди учебники почитай».
И только благодаря такому же интернет-сообществу информированных пациентов и благодаря первым реальным знаниям, полученным от неравнодушных людей я обнаружила, что можно не подыхать окончательно.
Вот так я начала старательно выкарабкиваться. О том, как это было, я рассказываю в своих книгах серии «Разговор по телу». Начать рекомендую с первой, «День святого сельдерея». Потом уже вторая серия, «Есть ли жизнь без кофе». И дальше можете ориентироваться на нашу книжную лавку, там есть путеводитель по опусам.
Есть две фразы, за которые я готова расстреливать кислым молоком
— надо просто… (дальше вписать любой кэпский совет)
— да я ничего такого не делаю, не понимаю, зачем (дальше вписать все, что приходится делать вам) заниматься спортом, сидеть на диете, срываться на печеньки… Надо же просто…
Всю эту наивную простоту я разобрала на составляющие запчасти, показав, что стоит за так называемыми чудесами ничегонеделания. Например, как можно за месяц похудеть на 20 кг без диет и пахоты в спортзале.
Ну можно. Если совпадет примерно двенадцать специфических условий, которые в своей синергии и создадут волшебный, головокружительный результат. Если повезет.
Только в методологии научных исследований есть очень важное понятие: повторяемость эксперимента. Можем ли мы использовать тот же самый алгоритм всегда и каждый раз получать, как на конвейере, одинаковый результат?
Думаю, ответ вы уже прекрасно знаете: то, что получается у одних, у других не работает вообще. И моя задача — методично выяснять, почему, а не заявлять каждый раз, что «самадуравиновата, у (имярек) же получилось». Рада за всех, кому повезло с генетикой или спецификой.
Без фильтров фотошопа через всю личную жизнь
Задолбали уже все эти вылизанные кадры, которые полностью противоречат реальности и создают в голове у каждого первого чудовищную когнитивную ошибку под названием «ну могут же люди, а я тряпка!»
Если вы как и я — просто человек, без фотошопа через всю личную жизнь, то выдохните, наконец. У вас все нормально. Так и должно быть. В объективной реальности, а не в инстаграм-сказках для взрослых.
Поэтому я публикую свои реальные фото, без всех этих подоконников, пледиков и чашечек с сердечками. А еще езжу я на общественном транспорте (чем иногда вызываю истерику отдельных экзальтированных граждан, но на их мнение об имидже «ЗОЖ-гуру» мне, мягко говоря, наплевать).
У меня в еще недавнем прошлом — жесточайшая форма расстройства пищевого поведения, и нет, я с ней старательно справляюсь. А еще синдром Аспергера, с которым мне предстоит жить всю жизнь, это не лечится, но уже и не мешает.
Мою милую морду дважды кроили хирурги. Первый раз по частям собирали обратно, второй раз — избавляли от астенического птоза, когда глаза уже не открываются. Поэтому, несмотря на общую замученность организма, выгляжу более-менее сносно. Но не то чтобы фотомодель. (И ничо, ни один мужик из постели еще не выгнал, знаете ли).
Меня можно увидеть не просто онлайн, а живую и в пижаме на виртуальных занятиях по фитнесу. И всем своим видом я показываю, что начать заботиться о своем здоровье, функциональности и эстетике организма можно с любой исходной точки.
Что любые достижения — процесс медленный, нелинейный, связанный с поисками, разочарованиями и находками сокровищ. Лотерея, одним словом. И это тоже нормально.
Я тоже была и остаюсь не очень здоровым человеком. Но это не повод сложить лапки на пузе, накрыться простыней и топать на кладбище. Это повод искать решения, даже если получается далеко не сразу.
Мне понадобилось двадцать шесть лет. С моим букетом системных проблем, от травмы ноги и позвоночника до инсулинорезистентности. Можно представить, скольких специалистов я обошла. Сколько различных стратегий попробовала. И сколько выслушала про принятие себя, установки, маму-папу, мужика-тебе-хорошего-надо, это у вас от нервов, давайте сделаем расстановку, анализ мочи на марсианских глистов и уровень €баната натрия в крови.
Мне попадались действительно хорошие специалисты, которых я с большой душевной теплотой вспоминаю и благодарю за помощь. Но попадались очень редко.
99% людей, которые брали с меня деньги и клялись мне, что все клиенты у них прекрасно худеют/осознают/оздоравливаются, работали по принципу «ишак или падишах».
Делали страшные глаза, рассказывали мне, как все индивидуально, сложно, надо ковыряться, диагностировать, пробовать — и за все это платить. Два раза в неделю. Полгода минимум, а то и лет так пять.
Когда у меня кончались деньги или терпение, я объявлялась виноватой в том, что сама недолечилась, недотерапевтировалась и недорасстановила.
Так вот. Ни психологи, ни психиатры, ни прочие высоколобые специалисты ни разу даже не заподозрили, что у меня синдром Аспергера. Который, как я теперь сама уже выяснила, одна из базовых причин расстройства пищевого поведения. Можно было решить этот вопрос за пару месяцев, но нет, никому в голову не пришло, что есть такой диагноз, пока сама не обнаружила.
Ни одному из сотни «опытных и успешных» не пришло в голову, что проблема — в нечувствительности рецепторов к дофамину и окситоцину. Кажется, они даже не знали таких слов.
У меня ушел год, чтобы самостоятельно, при помощи лома и какой-то матери, сообразить себе лечебный протокол, который двум врачам осталось только чуточку дорихтовать напильником — и все получилось.
Пациент должен быть информированным
Иначе слепое доверие приводит к потере денег, нервов, времени — и последующему разочарованию в процессе лечения.
Мой любимый пример из практики — простой вопрос, который я задала в профильном сообществе специалистов: если человек ест свою норму калорий, занимается регулярно, то есть находится в математическом дефиците, но не худеет, почему это происходит?
И понеслось! Непринятие себя, травмы, установки, расстановки, мамы-папы, мужики и дети. Не тот спорт, не та тарелка. И, конечно, любимое и сто раз услышанное — индивидуально, сложно, вы не поймете…
Я попросила назвать мне рандомно три-четыре инструмента психологической диагностики и три-четыре метода лечения расстройства пищевого поведения. Вне зависимости от конкретной ситуации, просто перечислить.
Что я получила? Все те же знакомые уже неоднократно услышанные слова: ой, ну это так сложно, вы же стоматолога не спрашиваете, чем вас лечат?
Серьезно? Не спрашивать, какую анестезию будут делать, и хватануть аллергическую реакцию? Не спрашивать, какой материал для коронок используют? Не спрашивать заблаговременно, какая бормашина стоит, с водяным охлаждением или нет (потому что от запаха паленой кости я блевать начну). Конечно, спрошу!
Я и хирурга спрашивала, как мне будут птоз оперировать. И когда мне поставили несуществующую онкологию, не постеснялась сгонять в соседнюю страну и перепроверить, а затем полностью опровергнуть диагноз.
Когда люди приходят вертеть своими квалификациями, раздавать диагнозы, умничать и посылать меня сначала в психологический институт, а потом читать учебник по физиологии, они это делают зачем?
Чтобы просто насыпать псевдо-терминов, закатить глаза и потребовать денег за свои шаманские пляски с бубном Фрейда?
Тогда к чему удивление, что психологический факультет у меня окончен, а учебник, если что, для первого курса, и я же не поленюсь спросить, на какой странице информация по кортизолу. Где она там, я бы почитала, вотпрямщас, учебник открыт и перед глазами.
Что, не ожидали такой подлянки?
А я как человек, страдающий двадцать шесть (почти двадцать семь) лет, не ожидала, что меня все эти годы будут мучить бесполезными действиями. Что мне будут врать. Что меня будут «терапевтировать» не просто недоучки, дилетанты с оторванными от реальности представлениями о психике и физиологии. Тем более, о программе медицинского университета.
От врачей я тоже не ожидала, что двадцать-тридцать лет практики даже не заставили 99% докторов на минуточку задуматься: почему не работает схема лечения? Почему пациентам не просто лучше не становится, у них появляются новые проблемы?
Я общаюсь с такими же больными людьми, слушаю назначения и ох….еваю! Моих даже очень куцых познаний уже хватает, чтобы понять, какое это вредительство!
И если я еще как-то могу понять и простить замурзанных людей, работающих по протоколу, просто косных и узколобых, то людей, которые в частном порядке берут деньги и занимаются вредительством, я прощать не намерена.
Потому что я прихожу к специалисту с доверием и ожиданием помощи. И уж точно не жду, что меня вот так нагло, беспардонно и топорно будут за мои же деньги обманывать, заставлять плакать от бессилия и чувствовать себя безнадежной, неизлечимой тряпкой.
А еще — бояться за свою жизнь. За свое здоровье. За своего ребенка, который может остаться без мамы, потому что мама распадается на молекулы.
И расскажите мне, где тут моя зона ответственности, где я должна сама думать, смотреть, выбирать и оценивать квалификацию тех, кто заявляет о своем образовании, опыте, навыках, регалиях и довольных клиентах.
Я подумала. Посмотрела. Перечитала учебники. Сходила в психологический институт. В медицинский тоже.
Кто не спрятался — я не виновата. Не надо было меня так далеко посылать, я вернулась загорелая и с магнитиками.